Губернатор Тульской области Владимир Груздев – о страданиях жителей Тульской области от «хулиганства» банков, омоложении оборонной промышленности и стойкости промышленных инвесторов и о том, почему считает участие в досрочных выборах невыгодным, в интервью газете «Ведомости»
Корреспондент: Из того, что президент говорил в послании Федеральному собранию, что вы будете на практике применять в Тульской области?
Владимир Груздев: Приоритеты не только не изменились, но даже стали четче. На мой взгляд, это главное, о чем говорил президент.
При этом выполнение указов от 7 мая 2012 г. и есть тот локомотив, который сможет не только вытянуть экономику, но и уменьшить негативный эффект от девальвации рубля и снижения реальной покупательной способности. Поэтому самое главное – эти указы выполнять. Для меня это как было приоритетной задачей, так и остается.
Напомню, как было в Германии после войны. Там были определены несколько приоритетных отраслей и выработаны базовые принципы экономической политики, которые к сегодняшнему дню сделали немецкую экономику мощнейшей в Евросоюзе. Думаю, что вторым посылом президента как раз и была идея о том, какие экономические принципы должны быть реализованы в нашей стране.
Корр.: Как в регионе выполняются майские указы?
Груздев: Мы входим в двадцатку лучших регионов. Самый сложный аспект для нас – это строительство нового жилья для переселения из аварийного. Мы взяли очень высокую планку – за четыре года построить 321 000 кв. м. Это самый большой показатель в ЦФО. В сопоставимой с нами Владимирской области строится всего 50 000 кв. м. Мы же только в этом году построим порядка 100 000 «квадратов». Учитывая, что в области очень много ветхого и аварийного жилья, успешная реализация этой программы имеет для нас важное социальное значение. Именно поэтому мы и финансируем половину ее стоимости – около 5 млрд руб. Это для региона серьезная нагрузка, но я ее брал осознанно. Моя задача – переселить как можно большее количество людей: по плану – 16 600 человек. Это самый сложный из тех указов, что нам необходимо выполнить, и с точки зрения объема необходимых средств, и с точки зрения организационной структуры.
Непростая задача – это привлечение инвестиций. И прежде всего потому, что нестабильность на рынках делает ситуацию в экономике непростой. Учитывая растущий объем оттока капитала, главной нашей целью становится создание инвесторам таких условий, когда они будут понимать, каковы перспективы нашего рынка, как гарантируется безопасность их вложений и что политическое руководство готово сделать для решения самых сложных проблем бизнеса.
В случае с зарплатами мы также выполняем президентские указы полностью. Несмотря даже на то, что на 2015 г. Минфин России по этой статье заложил повышение всего на 5,5%. Этого мало. В моем понимании подход Минфина к решению не только этого, но и многих других вопросов должен быть пересмотрен. Согласитесь, странно звучат предложения о сокращении льгот для пострадавших от взрыва на ЧАЭС (на территории Тульской области проживает почти 700 000 из 1,5 млн чернобыльских льготников, имеющих российское гражданство)! В таких вопросах мы будем бороться до конца, отстаивать интересы людей. А то получается, что Министерство финансов превращается из института финансового менеджмента в отдел бухучета. А страдают от этого либо социально незащищенные слои населения, либо самые уязвимые участники экономических процессов – частные предприниматели и малый бизнес.
Волатильность на финансовых и экономических рынках сегодня привела к тому, что многие предприниматели просто не понимают, как им себя вести. Многие даже продажи приостанавливают, что плохо. И второй негативный аспект – высокие ставки. Сегодня даже овернайты между первой десяткой банков доходят до 30% годовых. Конечно, при такой стоимости денег о каком-то активном развитии промышленности сложно говорить.
Корр.: Вы как-то будете корректировать в связи с экономической ситуацией реализацию майских указов?
Груздев: Нет. Мы очень консервативно подошли к бюджету 2015 г. Мы постараемся сократить дефициты до минимума. Если у нас первоначально дефицит бюджета-2014 был заложен в объеме 8,5 млрд руб., то по итогам года мы вышли на 1,9 млрд и обошлись минимумом заимствований.
Любой кризис – это не только риски, но и возможности, которые необходимо научиться видеть и использовать. Нынешний кризис порожден не только экономическими обстоятельствами, но и внешнеполитическими, санкционными факторами.
Корр.: Дефицит бюджета вы планируете снизить. Но госдолг за то время, что вы возглавляете регион, вырос на 10 млрд. С ним что будете делать?
Груздев: Нет, мы сокращаем госдолг Тульской области. По итогам 2014 г. он стал меньше по отношению к собственным доходам, чем был, когда я принимал регион в 2011 г. Госдолг у нас 15,9 млрд руб. Это примерно 32% от собственных налоговых и неналоговых доходов, я же получал регион с долгом в 34%, что составляло 8,3 млрд руб.
За прошедшие 3,5 года мы сумели увеличить собственные налоговые и неналоговые доходы более чем на 52%, и в том заслуга всех туляков. В долларовом же эквиваленте на сегодняшний день наш госдолг уменьшился в 2 раза.(Улыбается.) К концу 2015 г. мы планируем выплатить еще 3 млрд руб.
Корр.: Так никто в долларах его считать не будет.
Груздев: А дело не в этом. Просто если я раньше за 30 000 руб. мог строить 1 кв. м жилья с отделкой для переселения, то через два года он будет стоить уже 40 000! Инфляция же влияет на ситуацию и в сфере строительства. То, что мы успели построить, – дороги, жилье, объекты спортивного назначения – сейчас будет обходиться в 1,5 раза дороже. В этом смысле госдолг был очень удобен. И потом, у нас госдолг не очень дорогой – бюджетные кредиты, там ставки – от 0,1 до 4%, облигации на 6,5 млрд руб. – это 7,98% годовых, а остальное – коммерческий долг: около 11% годовых.
Корр.: Кто-то из инвесторов за последние полгода заявил, что уходит из региона?
Груздев: Нет, все инвестиционные контракты, которые были, так по-прежнему и реализуются. Более того, инвесторы, которые настроены в первую очередь на внутреннее потребление, как раз понимают, что сейчас у них благоприятная ситуация: успев произвести свою продукцию, они зайдут на рынок и вытеснят импортеров. Здесь нет проблем.
Корр.: А западные инвесторы?
Груздев: В том числе и западные инвесторы. Все, что касается реального производства, все, что не касается спекулятивного рынка, все как было, так и остается.
Корр.: А китайские партнеры, которые должны были строить автомобильный завод?
Груздев: Мы строим технопарк, на территории которого Great Wall Motors Company будет строить завод. Сейчас они находятся на этапе проектирования, а летом этого года планируют выйти на площадку. Свои обязательства мы выполняем и сейчас приступаем к строительству дорог, железнодорожной развязки, выходим на строительство электроподстанции.
Для автопроизводителей сегодняшнее положение дел – это окно возможностей. Из-за ситуации на валютном рынке импортная продукция, в том числе автомобильная, неизбежно подорожает. И потом, китайцы планируют построить предприятие полного цикла, за исключением трансмиссии. К 2017 г. они хотят начать выпуск 80 000 автомобилей в год, а к 2020 г. увеличить его до 150 000 и запустить производство двигателей.
Корр.: А кто-то из инвесторов пришел в регион за последние полгода?
Груздев: В сельское хозяйство пришли все пять наших крупных аграриев. В начале этого года мы объявим о новых подписанных соглашениях, в том числе и по производству свинины. Войти в регион хотят многие, но земли на всех может и не хватить. (Улыбается.)
Корр.: В одном из своих выступлений вы говорили, что в условиях санкций будете менять стратегию развития региона, которая у вас была разработана на срок до 2030 г. Уже какие-то шаги сделаны?
Груздев: Пока нет, нам нужно найти новый баланс. Поскольку есть несколько неизвестных, которые необходимо уточнить. Не известен курс рубля по отношению к доллару и евро, внутренняя инфляция, не совсем понятно, как в итоге повлияют экономические проблемы и санкции на предприятия нашего региона.
Корр.: Вы какие-то прогнозы можете дать или вам это «не по зарплате»?
Груздев: Для всех очень важно, чтобы были понятные правила. Я думаю, что рубль недооценен. Рубль не резервная валюта, хотя в резервных валютах колебание тоже происходит: например, несколько дней назад швейцарский франк за один день подорожал на 30%. И если евро на старте стоил 1,17 по отношению к доллару, затем его курс достигал 0,83, а потом 1,6, то сейчас он стоит 1,15. То есть оказался примерно на том же уровне, с какого и стартовал 15 лет назад. Но изменение курса резервных валют не влияет на инфляцию. Хотя инфляция на Западе тоже есть – за эти 15 лет накопленная инфляция у них составила где-то 60%.
Поэтому у нашей национальной валюты, поскольку она не резервная, есть и плюсы, и минусы, но плюсов больше. Сегодня есть окно возможностей для начала внутреннего производства. Прежде всего, это сельское хозяйство, которое реально можно прилично проинвестировать и на котором можно хорошо заработать. Как пример, мы потребляем 4 млн т свинины – 3 млн производим сами и 1 млн импортируем. Чтобы производить 1 млн т, нужны инвестиции в 150-200 млрд руб. Это надо просто принять и сделать. В моем понимании, нужно сейчас делать понятные инвестиции в те направления, которые мы можем закрыть сами, а дальше ориентироваться на экспорт и продавать не просто ресурсы, а конечный продукт.
Мне кажется, что оптимальным для нашей экономики сегодня был бы курс 55 руб./$ и 70/евро. А дальше может происходить небольшая девальвация. Для того чтобы у наших производителей, которые еще не сильно встали на ноги, не сильно окрепли, все-таки был внутренний лаг.
Посмотрите на Китай: юань же тоже недооценен во многом. И все равно китайское правительство специально не дает его ревальвировать, чтобы он сильно не укреплялся. Умение маневрировать своими возможностями.
Основная цель работы Центрального банка, если посмотреть закон, – обеспечить стабильность национальной валюты и финансовой системы. К сожалению, у них в основных направлениях деятельности нет развития экономики Российской Федерации. Если посмотреть другие национальные финансовые системы, то у всех у них в приоритете стоит развитие экономики. А стабильности национальной валюты, как показали декабрьские события, у нас нет, и это приводит к ухудшению ситуации в отечественной экономике.
Корр.: Центробанк-то в этом не виноват.
Груздев: В кризисные времена, когда наблюдается паника и активизируются спекулянты, должны объединяться все институты. Если бы была консолидированная интервенция Центробанка, Минфина и крупных экспортеров, то спекулянтов накормили бы по самое не балуй. И они сидели бы в минусе.
Проблема в том, что многие люди вложились в валюту по курсу 100 руб./евро. Банки же начали хулиганить: если раньше по ЦБ курс шел плюс по 10 коп., то в декабре он иногда летал на 25% в день. И многих просто «накормили». Простые люди, которые решили купить евро, оставляли заявки по 75 руб./евро, но им их продали по 97!
А когда население попадает в такую ситуацию – это самое плохое: сформировавшиеся у людей негатив и недоверие к финансовой системе начинают мешать развитию экономики.
Проще говоря, у обманутого человека появляется желание забрать свои деньги из банков и положить их в собственный «офшор» под подушкой или в носке, лишая организм финансовой системы «питательных веществ».
Корр.: Каков вклад области в импортозамещение?
Груздев: Он огромный. У нас есть важное конкурентное преимущество: мы готовы к производству станков на своей территории. Причем мы не только предлагаем много площадок, где их можно физически разместить, – у нас много потребителей, это наши оборонно-промышленные предприятия.
И самое главное – что у нас есть высококлассные специалисты, многие из которых – это выходцы из машиностроительных, оружейных и многих других династий. Проще говоря, нам не надо вкладывать средства и время в подготовку технических специалистов из числа агрономов и пастухов.
Кстати говоря, еще четыре года назад средний возраст работников оборонно-промышленных предприятий превышал 52 года, тогда как сегодня он опустился ниже 40! Мы видим, как в профессию приходит новое поколение, она вновь становится популярной и почетной.
Корр.: На заседании рабочей группы по подготовке Госсовета, которую вы возглавляете, обсуждались предложения по развитию малого и среднего бизнеса. Чего вы ожидаете?
Груздев: Поскольку у меня большой предпринимательский опыт и опыт в госуправлении, то я считаю, что мы должны «подзажечь» и подготовить к заседанию Госсовета такие предложения, которые помогут предпринимателям решить многие их проблемы. Это ведь вопрос политический. Вот мы говорили о выполнении майских указов, и это тоже вопрос политический, потому что президент, еще подписывая майские указы, дал старт процессу формирования среднего класса в бюджетной сфере. Примерно такая же ситуация и в малом бизнесе – там занято около 18 млн из 70 млн работоспособных людей. В принципе, если решить два вопроса – сделать бюджетную сферу и малый бизнес как основу среднего класса, – то мы получаем сильную устойчивую политическую основу. Это как раз фундамент государства.
Корр.: А какие-то пожарные меры разве не нужны, поскольку вы свои идеи только в марте представите?
Груздев: Они нужны, и правительство их реализует. Докапитализировали банки на 1 трлн руб., увеличили сумму гарантированных вкладов до 1,4 млн, 10% ФНБ разрешили размещать на депозитах. Это как раз пожарные меры, которые направлены на сохранение и обеспечение устойчивости финансовой системы. А без финансовой системы экономика не работает.
Корр.: Когда вы только на свой пост пришли, вас очень раздражали дороги в Тульской области. Удалось что-то сделать?
Груздев: Теперь они меня раздражают чуть меньше. Мы за три года почти 2000 км дорог привели в нормативное состояние. И люди это заметили. Но работы еще очень много. Того дорожного фонда, который у нас есть, нам не хватает, необходимо в несколько раз больше. У нас ежегодно на дороги выделяется около 4 млрд руб., а чтобы строить и ремонтировать их, необходимо порядка 20 млрд. Хотя, по правде говоря, большими деньгами не всегда и не все можно решить – в финансах должен быть порядок, их необходимо тратить на дело и не позволять разворовывать.
Корр.: Как вы относитесь к тем мерам либерализации, о которых Путин сказал в послании, – это какой-то новый формат либерализации? Вы же в свое время в Госдуме тоже выступали за либерализацию в отношении бизнеса.
Груздев: В целом пришло время писать новые Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы. Когда я работал в Госдуме, говорить об этом было еще рано, и мы занимались гармонизацией политики государства в уголовной сфере. Сегодня у нас есть перекос – по экономическим составам, иногда совершенно мелким, наш закон предусматривает жесткую ответственность.
Одно из предложений, которое мы хотим представить на Госсовете, – это возврат старой нормы УК в отношении предприятий малого и среднего бизнеса, когда уголовное дело возбуждалось только по представлению налоговых органов. Пусть Следственный комитет занимается крупными делами, зачем им заниматься мелочевкой? Зачем нужно в отношении маленького предпринимателя, который по какой-то причине не заплатил налоги, сразу возбуждать уголовное дело? Палочная система не должна здесь работать. Поэтому пусть занимаются банковской системой, крупным бизнесом, а на мелкие вещи не отвлекаются.
Мы хотим предложить скидку для малых предприятий по административным штрафам в 2 раза. Сейчас же, допустим, малое предприятие задержало кому-то зарплату, приходит трудовая инспекция, первый штраф – 30 000, а потом – 250 000. Вы представляете, что эта сумма означает для малого предприятия?
Корр.: На ваш взгляд, целесообразны ли досрочные выборы и предлагали ли вам в них участвовать?
Груздев: Я много раз говорил о том, что досрочные выборы в моем случае нецелесообразны по двум причинам. Во-первых, это большие расходы. В нашем случае это примерно 160 млн руб. А выборы губернатора Тульской области совпадают с выборами в Госдуму, и мы сможем сохранить эти деньги. Во-вторых, я много раз избирался. Прежде чем стать депутатом Московской городской думы, я три раза выборы проигрывал, однажды выиграл, но не преодолел порог явки: в 2001 г. он составлял 25%, а мы набрали 23%. В 2001 г. я избрался в Мосгордуму, прошел как одномандатник, за меня проголосовало 52% избирателей моего округа. Потом от Москвы, где избираться непросто, прошел в Госдуму. У меня был третий результат по Москве – после Георгия Бооса и Александра Жукова.
На выборах в сентябре 2014 г., когда я возглавлял список «Единой России» на выборах в Тульскую областную думу, мы набрали 65,9%.
Я выборов не боюсь, и мои политические оппоненты должны иметь возможность подготовиться. Зачем нам в поддавки играть? Они знают, что выборы будут в декабре 2016 г., пусть готовятся. У них впереди есть еще почти два года, пусть доказывают свою позицию, убеждают жителей. Я тоже готовлюсь.
Так что мне не предлагали, и я не просил о досрочных выборах.
Корр.: Есть ли какие-то примеры сотрудничества власти и оппозиции в регионе?
Груздев: Мы один из немногих регионов, который имеет представительство в Госдуме от всех четырех партий. У нас большая депутация – семь человек. Так что мы конструктивно взаимодействуем, мы готовы к любой критике, к любым взаимоотношениям, кроме лжи.
Корр.: Популярный в последнее время вопрос – вы считаете нынешнюю экономическую ситуацию расплатой за Крым?
Груздев: Частично – конечно. После присоединения Крыма были введены санкции, которые влияют на экономическую ситуацию. Но, слушайте, что такое санкции? Это отсутствие доступа к рынку капитала. Мы с вами имели на начало этого года корпоративный долг больше $700 млрд. Этот долг должен покрываться. А резервы у нас были $460 млрд!
Был некий дефицит, который мы должны были компенсировать за счет положительного торгового баланса. Но с учетом падения цен на энергоресурсы сокращается в том числе и торговый баланс. Поэтому все нервничают. И это основной аспект наших экономических сложностей, которые есть.
Корр.: Тула же приняла часть беженцев с Украины. Вы как-то отслеживаете их трудоустройство?
Груздев: Конечно. У нас живет 7800 беженцев. Все их дети ходят в детские сады и школы. Из тех граждан, кто обратился, трудоустроено 80%. Работают они на разных предприятиях. Мы получили хороших специалистов по редким профессиям, особенно в машиностроении. Ведь кооперация Россия – Украина по машиностроению была очень существенной.
Идет и процесс получения беженцами с Украины российского гражданства.
Корр.: Вы, когда свой пост заняли, если не ошибаюсь, собирались проверять чиновников на детекторе лжи. Что с этой практикой? Каковы результаты? Больше не врут?
Груздев: Претенденты проходят психологическое тестирование. Когда меня отбирали в КГБ СССР, я тоже его проходил. Основная задача теста – выявить сильные и слабые стороны человека, определиться с тем, что требует внутренней корректировки. Если результаты теста говорят о предрасположенности к воровству, такому претенденту в приеме на работу мы отказываем. Но таких единицы, и ни один тест вам не покажет этого однозначно.
Кроме того, мы в обязательном порядке должны руководствоваться требованиями закона «О госслужбе», который очень строг к кандидатам: наличие высшего образования, определенного опыта работы в зависимости от должности.
Плюс у нас развита система поручительства, и с этой практикой я также сталкивался, когда проходил отбор на службу в органы госбезопасности: когда меня туда брали, два человека подписывали поручительство.
У нас молодое правительство, средний возраст – 38 лет. Мы сократили 400 человек. У нас было 1550 сотрудников, сейчас – 1150. При этом средняя зарплата у нас третья в ЦФО после Московской области и Москвы – 51 000 руб. Текучка у нас минимальная. Но у нас есть четкие правила. Достиг пенсионного возраста – можешь перейти на работу в подведомственные бюджетные учреждения, но с государственной службы ты должен уйти.
Корр.: Вы жаловались на династии чиновников, я помню.
Груздев: Когда я вступил в должность, в правительстве работали 42 родственные пары – это муж с женой, брат с сестрой, мама с дочерью. Мы такие родственные связи в правительстве не приветствуем, при назначении строго это отслеживаем.
Корр.: А как борьба с коррупцией выстраивается в регионе? Бывшему мэру Тулы Александру Прокопуку до сих пор не предъявлено обвинение. Можете прокомментировать эту ситуацию?
Груздев: Это компетенция правоохранительных органов. Дело возбуждено в отношении его как директора МУПа. Когда я пришел, из 35 депутатов Тульской гордумы 15 были директорами МУПов. И я им еще тогда сказал, что они будут иметь бледный вид, поскольку при совмещении должности депутата, который распределяет субсидии, и директора МУПа, который эти субсидии получает, всегда будет конфликт интересов. Они мне не верили. А ведь это логичное завершение истории.
Когда у тебя есть конфликт интересов, то это в определенный момент может сработать. Я прислушиваюсь к мнению сотрудников УФСБ по области в ходе реализации кадровой политики. Если есть предпосылки для неоднозначного поведения, то я решения о назначении таких людей не принимаю. Наше взаимодействие с Федеральной службой безопасности по Тульской области весьма эффективно. Наша общая цель – сформировать в регионе прозрачную власть.
Корр.: Каков бюджет тульского «Арсенала» на этот сезон? Как он изменится?
Груздев: Бюджет команды – 320 млн руб., и уменьшаться или увеличиваться он не будет. И мы, и спонсоры все обязательства выполняем. По правде говоря, с титульным спонсором договор мы пока не заключили. Под дулом пистолета вы же никого не приведете.
Корр.: Ну вы же могли хорошо попросить.
Груздев: Я человек свободолюбивый и считаю, что свободные люди эффективнее, чем те, кто что-то делает, испытывая воздействие со стороны. Хотя иногда и это необходимо. Пока перед спортсменами мы все обязательства выполняем, и наша стратегическая цель – сформировать команду хорошего уровня из числа только отечественных футболистов.
Мы верим в [главного тренера тульского «Арсенала»] Дмитрия Аленичева. Он сам определяет политику клуба, а мы только подносим снаряды. (Улыбается.)
