КПРФ по-прежнему сохраняет статус второй политической силы в стране, но очевиден тренд на падение её рейтингов и авторитета. Самой серьёзной угрозой для партии Зюганова может стать появление нового левого объединения, в котором не будет места КПРФ. Такими наблюдениями с «Клубом Регионов» поделился политолог Илья Гращенков.

– По итогам ЕДГ-2024 в КПРФ и ЛДПР заявили, что уверенно занимают позицию второй партии в стране. Кто прав?

– На второе место претендует почти каждая парламентская партия. Если сравнивать по рейтингам, которые были до ЕДГ, правы одни, по результатам голосования – другие. А если из результатов исключить договорняки, то появится новый лидер. Что в реальности? Рейтинги ЛДПР подросли в регионах, но не на федеральном уровне, поэтому к выборам в Госдуму, скорее всего, партия просядет. КПРФ выступила хуже, чем в 2023 году, но второй партией пока остается. Однако очевиден тренд на падение ее рейтингов и авторитета.

– Кто забирает голоса КПРФ?

– Сегодня рассерженные горожане, которые раньше поддерживали коммунистов, голосуют в основном за «Новых людей», которые, по сути, стали третьей партией в стране.

– Насколько серьезной проблемой в 2026 году для КПРФ может быть моральное и физическое старение ее лидера?

– Геннадий Андреевич в этом году отметил юбилей, ему исполнилось 80 лет, так что возраст берет свое. Плюс, идет конкуренция за трансфер власти внутри партии, что осложняет привлечение новых сил.

Если раньше в КПРФ был приток молодежи, видевшей в ней партию, вместе с которой можно бороться против местной бюрократии, вороватых чиновников и прикормленного бизнеса, то теперь в партии остались старые коммунисты-«горкомычи». И даже в губернаторы от нее шли кандидаты, которые выдвигались два-три цикла назад и уже тогда проигрывали. Это создает для КПРФ электоральные риски, но при этом укрепляет ее позиции как системной партии – по крайней мере, с ней перестали бороться как с неподконтрольной силой.

– Но коммунисты всё еще жалуются, что их кандидатов в губернаторы и депутаты снимают с выборов.

– Кандидаты в губернаторы не проходят в основном из-за муниципального фильтра. Это, конечно, выглядит странно, особенно в регионах, где у КПРФ сильные ячейки, но проходят не они, а «Коммунисты России».Что касается гордум и заксобраний, то раньше вместе со старыми коммунистами, у которых хорошая ядерная поддержка, партия выставляла солянку из примкнувших оппозиционных кандидатов, что позволяло проводить яркие кампании и привлекать новые голоса. Сегодня КПРФ потеряла оппозиционный блок, она превратилась в унылую правопреемницу КПСС.

– Почему их в таком случае до сих пор снимают с выборов?

Желание не допустить кандидата от КПРФ понятно: за счет бренда он получит неплохой процент и «откусит» заметный кусок у всех остальных, просто испортит картину. Поэтому, пользуясь тем, что КПРФ многое делает спустя рукава (в том числе в силу отсутствия финансов не нанимает качественных юристов), их снимают с выборов. Но и побаиваются их тоже – на каждый электоральный цикл есть примерно два-три кандидата от КПРФ, которых снимают «по беспределу».

– Какой наиболее вероятный сценарий выступления КПРФ в 2026 году? Кто её поведет, сохранит ли она второе место в Думе?

– Проекции на 2026 год самые разнообразные, вплоть до появления новой партии, которая объединит левый социалистический блок, но без КПРФ. Тогда коммунистам придется плохо, и в этом случае Зюганов вполне может захотеть пойти на дно с тонущим кораблем (хотя, конечно, в парламент они и в этом случае пройдут, но уже в статусе не второй и даже не третьей партии).

Но также возможен сценарий трансфера власти внутри партии и формирования нового левого объединения на базе КПРФ. Тогда они сохранят второе место. Но тут еще многое зависит от хода СВО и действий власти. Если в силу разных обстоятельств у КПРФ не будет значимой повестки, то им придется выбирать между тотальной перезагрузкой и инерционным сценарием.