«Сегодня у нас право противостоит реальности. Оно является дубиной электорального законодательства, с помощью которой пытаются каким-то образом негативно повлиять на реальность», - считает председатель Уральской гильдии политических консультантов Константин Киселев. По его мнению, новая инициатива сенаторов и спикера Совфеда Валентины Матвиенко вернуть графу «против всех» - это очередная попытка скорректировать политическую реальность в пользу действующей власти.

«Надо смотреть конкретно, как они собираются вернуть графу «против всех». Потому что ее можно возвращать по-разному. Можно возвращать так, как это было (до ее отмены). Условно говоря, первый кандидат получает 30% голосов, второй – 25%, третий еще сколько-то, а «против всех» – 30% плюс один голос. И в результате «против всех» набирает больше всех, и выборы признаются несостоявшимися.

Существуют другие схемы. «Против всех» начинает срабатывать лишь тогда, когда она получает больше процентов, чем количество голосов, отданных за позитивный бренд. Условно говоря, если по сумме первый, второй, третий и четвертый опережают графу «против всех», то голоса, поданные против всех, пропадают.

Возможно ограничение графы «против всех» при двухтуровой системе. Например, в первом туре проголосовали за одного 30%, за другого 40%, а «против всех» набрало 5%. И если «против всех» во втором туре неожиданно набирает больше всех, то нужно ли оно во втором туре? И таких вопросов достаточно много.

«Против всех» возможно связывать с явкой, если пришло более 50% всех зарегистрированных избирателей, а если пришло менее 10%, то «против всех» будет иметь абсолютно разное значение.

Надо смотреть конкретно, если это банальное возвращение того, что было, то это, безусловно, манипуляция. А если это попытка каким-то образом совершенствовать выборное законодательство, тогда это иное. Но я подозреваю, что возвращение «против всех» – это манипуляция. Потому что от Матвиенко страна ничего хорошего не увидела в принципе.

Здесь есть определенная закономерность: сегодня у нас право противостоит реальности. Оно является дубиной электорального законодательства, с помощью которой пытаются каким-то образом негативно повлиять на реальность. Политическая реальность у нас сейчас развивается. И люди начинают понимать, как голосовать, за что голосовать и т.д. Для того чтобы скорректировать это волеизъявление, начинают принимать разнообразные нормативные акты, которые делают волеизъявление ничтожным и направляют его в ту или иную сторону. В этом смысле право противостоит политике: закон выходит, но политика все равно идет дальше и опять пытается скорректировать политическую реальность.

Например, они создали партийные системы и говорят: «Все, теперь у нас будут выборы по смешанной системе». Потом смотрят, а народ начинает голосовать не так, как им надо. Тогда говорят: «Не-не-не, возвращаем одномандатников». Причем возвращают не только муниципалитетам, но и субъектам Федерации. Субъекты-то зачем пострадали? Там как раз нужно развивать смешанную систему.

Сейчас отменяют барьер явки, я не удивлюсь, если они придумают его возвратить. Мы практически никогда не проходили выборы в одном электоральном цикле, чтобы они прошли по одним и тем же правилам. Правила меняются каждый электоральный цикл, и на выборах в Госдуму это выглядит наиболее наглядно. Я думаю, скоро они отменят единый день голосования, потому что поняли, что это реальная проблема и головная боль. Поэтому я думаю, что логика Матвиенко именно такая – с помощью законодательной дубины каким-то образом править позитивную гражданскую и политическую активность».