После выступления Владимира Путина на международном форуме в Китае «Один пояс, один путь» вновь актуализировалась тема строительства Шелкового пути 2.0, в реализации которого РФ играет одну из решающих ролей. Через какие регионы России пройдет паневразийская магистраль и станет ли она «дорогой жизни» для областей Сибири, Урала и Дальнего Востока, рассуждают опрошенные «Клубом Регионов» эксперты.

На международном форуме в Китае «Один пояс, один путь» президент Владимир Путин заявил, что Россия «полностью поддерживает» создание Великого шелкового пути 2.0. «Необходимо снимать инфраструктурные ограничения для интеграции и создавать систему современных связанных транспортных коридоров. Россия с ее уникальным географическим положением готова к такой совместной работе», – заявил глава государства. Он также отметил, что проект «Один пояс, один путь» вкупе с проектами в рамках ЕАЭС, а также развитием Северного морского пути «способны создать принципиально новую транспортную конфигурацию Евразийского континента».

Китай между тем уже проложил свой путь из Урумчи в Тбилиси через Казахстан. Российская ветка Шелкового пути 2.0 может пройти через Оренбургскую либо Челябинскую область, а далее в страны Европы.

Вместе с тем в экспертной среде всё более утверждается мнение, что огромная транспортная магистраль, способная генерировать многомиллиардные прибыли регионам, по территории которых она пройдет, должна внести весомый вклад в развитие регионов Сибирского федерального округа, расположенных вдоль Транссиба: Новосибирска, Омска, Иркутска.

В беседе с «Клубом Регионов» авторитетные российские эксперты и политики выразили свою точку зрения о том, какой маршрут Шелкового пути принесет российским регионам больше пользы.

Так, член регионального штаба ОНФ в Омской области Александр Фадеев считает оптимальным вариантом проложить Шелковый путь через Сибирь. «В рамках данного проекта представляется целесообразным и экономически обоснованным создание отдельного транспортного коридора из китайского Урумчи через казахстанские Семей и Павлодар с выходом на Омск протяженностью 1900 км, что даст мощный импульс для развития экономики как Восточного Казахстана, так и регионов Сибирского и Уральского федеральных округов, а также создаст условия для более быстрой поставки продукции из Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. И если в реализуемом проекте транспортного коридора основным выгодоприобретателем являются наши китайские партнеры, получающие кратчайший выход на европейские рынки сбыта, то строительство пути через Восточный Казахстан на Западную Сибирь отражает экономические интересы прежде всего России и Казахстана, а также бывших советских республик Средней Азии», – сказал собеседник. Фадеев подчеркнул, что санкционная политика Запада открывает для России новые возможности для развития торгово-экономических связей с Китаем и странами Средней Азии. «Важнейший этап развития этих отношений – это уменьшение времени транспортировки грузов автомобильным и железнодорожным транспортом из стран Азии в Европу через создание новых транспортных путей», – добавил он.

Мнение председателя экспертного совета комитета Российского союза промышленников и предпринимателей по промышленной политике Моисея Фурщика созвучно с позицией Александра Фадеева, он также полагает, что России «следует активно продавливать» вариант ответвления из северного Китая через Транссиб по сибирским территориям с созданием логистических центров в Иркутске и Новосибирске, «чтобы существенная часть грузов шла не через Казахстан, а по России, и заодно интегрировалась с российскими грузами». «Это, мне кажется, важнейшая вещь, которую на международном уровне Россия должна реализовывать. В этом случае наше участие в Шелковом пути будет более разумным. И этот маршрут сейчас обсуждается, и он более логичен, потому что с регионов северного Китая в Европу везти грузы через Казахстан – это объездной путь. И если активнее с точки перемычек и логистики мы будем включать и продвигать сибирскую часть маршрута, это будет вполне логично – тут можно с Китаем договариваться», – высказал свое мнение эксперт.

Замдиректора Института региональных исследований и городского планирования НИУ ВШЭ Евгений Плисецкий полагает, что такая «паневразийская» магистраль открывает широкие возможности для субъектов РФ. «На самом деле, большинство регионов, которые располагаются вблизи возможного прохождения Нового шелкового пути, – а это не только Челябинская область, но и юг Тюменской области, и Курганская область, – эти регионы свои экономические выгоды получают в расширении возможности для экспорта их собственной продукции на новые международные рынки европейских и азиатских стран. Здесь есть довольно широкие возможности как для экспорта производимой продукции, так и для производства новой продукции, которую можно вывозить с минимальными транспортными издержками», – считает эксперт.

Некоторые эксперты, и в основном это представители стран постсоветского пространства, скептически оценивают реализацию проекта Шелкового пути на территории России. Большинство же российских специалистов считают перспективы новой трансевразийской магистрали вполне реальными.

Моисей Фурщик уверен, что ветка Шелкового пути из Урумчи через Казахстан в Оренбургскую область и далее будет реализована с вероятностью 100%: «Для этого многое делается, и Казахстан фактически построил инфраструктуру до границы, и Россия строит в Татарстане магистраль. Этот международный транспортный путь будет развиваться независимо от того, будут его называть частью Шелкового пути или нет». Основной смысл для России в этих проектах – формирование на этом маршруте хотя бы трех сухих портов – крупных логистических центров, «чтобы грузы не просто транзитом проскакивали, а хранились, перекомпановывались и распределялись по ближайшим регионам, и чтобы обратная консолидация шла». С инициативой создания этих логистических центров, по мнению Фурщика, должно выступить государство. «Тут и инвесторы должны быть достаточно серьезными, и, по-хорошему, федерация должна создавать для этих объектов инфраструктурную поддержку. Плюс центр должен спланировать размещение этих объектов вдоль этого пути», – пояснил он.

Евгений Плисецкий полагает, что реализация вариантов прохождения маршрута Шелкового пути 2.0 по российским территориям будет зависеть от ряда факторов. «Главный вопрос: либо этот путь пройдет через Россию со входом через южные границы Уральского округа, где у нас проходит Транссиб, либо он пойдет через Казахстан на Иран и Турцию и будет заходить в европейские страны через балканские государства», – перечисляет варианты эксперт. Решение, по его словам, будет зависеть от уровня лоббирования интересов и заинтересованности российского бизнеса и властей с точки зрения кооперативного вложения средств в развитие инфраструктуры.

Главный научный сотрудник Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при правительстве РФ Валерий Абрамов отметил, что именно после выступления Владимира Путина на форуме в Китае внимание к тематике экономического пояса Шелкового пути актуализировалось. «Важный момент заключается в том, что экономический пояс Шелкового пути охватывает несколько важных направлений, затрагивающих экономические и национальные интересы РФ, например, реализацию морского варианта через Севморпуть как кратчайший водный коридор, связывающий страны Азиатско-Тихоокеанского региона и Европейского союза. Что касается автомобильных и железнодорожных маршрутов Шелкового пути, то стремление России связано с тем, чтобы это не была альтернатива нашему Транссибу, а чтобы часть грузового потока проходила по его отдельным участкам. Если говорить про вариант ответвления через Оренбург и далее, то это интересует Россию: это участие в строительстве ж/д магистрали, это инвестиции, рабочие места, и в конечном итоге мы знаем, что всегда на территориях, приближенных к железнодорожным путям, резко ускоряется социально-экономическое развитие», – сказал эксперт. Абрамов также отметил, что между Россией и Китаем была договоренность о реконструкции Транссиба в Забайкальском крае для поставок продукции из северных провинций Китая на территорию РФ и транзитом – в Европу.

С другой стороны, собеседник «Клуба Регионов» заявил об интересе России в развитии магистралей Шелкового пути не только с запада на восток, но и с севера на юг, в направлении на Индию, Пакистан, другие рынки. «Естественно, эти транспортные магистрали позволяют дать развитие регионам РФ, многие из которых просто-напросто пока не имеют доступа к хорошей транспортной инфраструктуре. Так что совершенно четкие позитивные эффекты от реализации этих проектов очевидны», – подчеркнул Абрамов.

Альтернативные варианты Шелкового пути в обход России, например по украинскому варианту с паромной переправой на Турцию, по словам Абрамова, гораздо более затратны по времени и в инвестиционных ресурсах. Что касается возможных угроз и вызовов для российской экономики при реализации проектов Шелкового пути, эксперт отметил: «Китайские руководители мыслят очень прагматично, и они прекрасно понимают, что зона Центральной Азии, в том числе входящая в Евразийский экономический союз, – это зона национальных и экономических интересов РФ. И совершенно четко, что без согласования и без учета интереса нашего государства на этих территориях многие проекты будут находиться в высокой зоне риска».

Таким образом, всё больше экспертов сходятся во мнении, которое первым выразил после Международного форума в Китае известный «сибирский лоббист» Александр Фадеев, что регионам Сибирского федерального округа нельзя упустить шанс – необходимо, объединив международный «китайский» проект по строительству Нового шелкового пути со стратегией развития Сибири, добиться включения переживающих экономическую депрессию регионов СФО в этот проект.