Мэрия Москвы на фоне общественной консолидации и партийного консенсуса отстранилась от жесткого администрирования выборов в Мосгордуму, что может быть чревато нарушением договоренностей между властью и парламентской оппозицией, считает политолог Андрей Максимов. В интервью «Клубу Регионов» он сказал, что по нынешним раскладам системная оппозиция может рассчитывать не более чем на 10 мандатов из 45, но эксцесс исполнителя способен всё изменить.
 

– В этом году избирком зарегистрировал 290 кандидатов в Мосгордуму, в 2019г. было 225. Заметное по сравнению с прошлым циклом увеличение числа претендентов – это следствие высокой конкуренции или попытка эту самую конкуренцию изобразить?

– Во-первых, у нас появилась еще одна парламентская партия [«Новые люди»], которая достаточно серьезно вписалась в политическую жизнь мегаполисов. Во-вторых, стало сложнее выдвигаться – самоходов очень мало, в то же время партии второго-третьего эшелона зарегистрировали своих кандидатов. Качественно ничего не изменилось. Но и взрыватели спокойствия из предыдущего состава Госдумы не были выдвинуты. Взять тот же список кандидатов КПРФ – он максимально компромиссный, никакой конкуренции для партии власти в себе уже не содержит, то есть, он на 100% договорной.

– Только у КПРФ договорной список?

– Ну, как сказать? «Яблоко» не стало выдвигать главного нарушителя спокойствия Митрохина, казалось, что на том и договорились, но никого из яблочников не зарегистрировали. А вот с остальными парламентскими партиями всё вроде бы нормально. Теперь вопрос, как дальше будет развиваться кампания, ведь среди кандидатов есть те, кто мог бы пойти от партии, но по какой-то причине пошел самодвигом.

– Однако в «Единой России» всё наоборот. В 2019г. она официально не выдвинула ни одного кандидата, а в этом закрыла все 45 округов. Партия себя больше не стесняется?

– И в прошлом цикле некоторые люди, имевшие отношение к кампании, предлагали хотя бы членам фракции ЕР идти от нее открыто, но эта точка зрения в тот раз не победила. Зато в этот раз даже те, кто не был членом фракции, вроде Андрея Медведева, пошли от партии, хотя весь прежний срок он в соответствии с обещаниями избирателям во фракцию не вступал. Думаю, причина этого в том, что мы находимся в состоянии очень жесткой внешней конфронтации с глобальным Западом и сейчас ЕР действует как государственнообразующая партия, которая несет ответственность не только за локальную повестку в Москве, но и за действия федеральной власти.

– Поменялась повестка, а что с настроем избирателей? В прошлый раз было протестное голосование, оппозиция получила 20 мандатов из 45. Какой прогноз на этот год?

– Я склоняюсь к точке зрения, что обо всем договорились и конфликтных округов практически не осталось. Но прогнозировать, сколько именно будет мандатов у оппозиционных кандидатов, я пока не буду – хочу посмотреть на первые публичные шаги кандидатов, тогда будет понятно, насколько хорошо или плохо работают технологи. У нас же в этом году сложилась ситуация, когда мэрия не участвует в выборах напрямую, она это дело в достаточной степени спустила вниз, чтобы избежать стрессовой ситуации. Сейчас вроде бы есть некий донбасский консенсус, консолидация. Так зачем же в это дело влезать административно, да, еще и сверху вниз всей машиной? То есть, реально что-то делать пытаются политические структуры, и в этих условиях эксцесс исполнителя может быть очень опасным, можно таких косяков натворить, что даже при общей договоренности результат может оказаться непредсказуемым. Сейчас по раскладам парламентская оппозиция получит не больше 10 мандатов, непарламентская не получит вообще ничего. Но к середине августа станет понятно, не произошло ли косяков, которые поменяют этот расклад.