Федеральный центр вряд ли заинтересован в тотальной цифровизации выборов в Госдуму в 2026, сказал в интервью «Клубу Регионов» политолог Павел Склянчук. При этом он полагает, что слова главы ЦИК Памфиловой о далеких перспективах распространения ЭГ на участках не противоречат тому, что вскоре Дума может принять законопроект, который позволит полностью отказаться от голосования бумажными бюллетенями в пользу электронного. Соответствующие поправки рекомендованы к принятию в первом чтении профильным комитетом ГД.

– Ждать ли повсеместного электронного голосования на выборах в ГД или оно останется московской историей?

– Хочу заметить, что на фоне обсуждения перехода на электронные бюллетени как-то остался за скобками вопрос трехдневного голосования. Оно у нас так же остается? 

А что касается перспектив 2026 года, то я больше склонен доверять Элле Памфиловой [которая утверждает, что установка на участках комплекса ЭГ не заложена в бюджет. – Прим. КР]. Действительно, проведение ЭГ предполагает финансовые обязательства со стороны региональных бюджетов и федерального центра.

Тем не менее, в закон пора внести правовые конструкции, чтобы подготовить нашу избирательную систему к переходу на голосование в цифровом виде. Впрочем, ввести электронное голосование в законе – это не то же самое, что повсеместно начать его использовать. Все-таки, когда некоторые территории живут в условиях отсутствия интернета, избиратель поневоле становится консервативным. 

– Есть ощущение, что при желании в бюджете нашли бы средства на масштабирование ЭГ. Может, федеральные политические кураторы сами сомневаются в его нужности? 

– Думаю, для внутриполитического блока АП легитимность выборов важнее, чем условное распределение мест между партиями. С учетом, что электронное плюс трехдневное голосование открывают зазор для региональных администраторов в части корректировки результатов выборов, регионам не захотят предоставлять такую вольницу. Риск в том, что в территориях могут расслабиться, решат, что «нарисуют» результат, и даже не будут заморачиваться с тем, чтобы проводить кампанию. 

– «Цифра» пока не победит бумагу?

– Думаю, смешают эти модели, но ставку сделают на голосование в бумажном виде. Опять же, явка на выборах в ГД традиционно составляет 40-45%, и если мы будем делать акцент на ЭГ, то получим некрасивую картинку пустых участков, ведь избиратель, решивший голосовать электронно, будет голосовать при помощи ДЭГ. А тот, кто придет на участок пешком, скорее заинтересован проголосовать по старинке.

– Проблема недоверия к ЭГ и ДЭГ среди широкого круга избирателей насколько серьезна? 

– Если судить по такому косвенному показателю, как распространение электронного мошенничества, то в целом уровень доверие каким-то информационным технологиям у людей даже чересчур высокий, критическое мышление на них будто не распространяется. Люди в основной своей массе доверяют технологиям и цифровым платформам, если их позиционируют как государственные. Поэтому, думаю, что они спокойно будут голосовать электронно. 

Однако, тему с законопроектом уже подхватили партии. Я видел позицию СРЗП, которая  отказывается поддерживать документ. КПРФ тоже традиционно выступает против электронного голосования. ЛДПР и «Новые люди», наверное, будут ориентироваться на конъюнктуру, но ЭГ для них, думаю, выгоднее. Ну а ЕР всегда была за цифровые технологии.

– Часто слышу мнения, что ЕР единственная и выиграет от цифровизации голосования.

– Наверное, это так. В крупных городах есть большая прослойка условно политически пассивных избирателей, у которых нет больших претензий к действующей власти, но если у них не будет возможности выразить лояльность в два клика из дома, они не примут участие в выборах. ЕР, конечно, хочется, «привести» их на выборы. Плюс, вся работа ЕР через партийные проекты заточена на формировании многомиллионной базы номеров телефонов и электронных почт сторонников, на которые можно будет отправлять агитацию и призывы проголосовать электронно.